Я спрашивал не однажды разных людей об одном и том же человеке, безусловно, уважаемом, и они отвечали каждый своё. Так, тогдашняя глава сельского поселения "Село Заречный" Вера Васильевна Лазарева отмечала общественную активность, сознательность. А в конце добавила: "Призвание у неё такое: радеть не только за свой дом или улицу, но ещё и за две деревни - Савино и Слобода". Хозяйственники хвалили за исполнительность и добросовестность. Те, кто живёт рядом, говорили о скромности, приветливости. Все вместе отмечали трудолюбие. А речь шла о Валентине Николаевне Филипповой, сельском депутате, заведующей клубом и библиотекой. Авторитет её настолько высок и бесспорен, что более 35 лет подряд жители деревень Савино и Слобода избирали её своим депутатом.

Пока собирался, рядился, а моя давняя знакомая, большая общественница, о которой не раз рассказывал в газете, неожиданно (для меня) ушла на пенсию. А женщина она необыкновенная, про которых на деревне говорят: "Работой живёт, работой поднимается, за работой состарится..."

От общественных дел чуть отошла в сторонку. А дел домашних да по хозяйству вовсе не убавилось, наоборот: была одна корова, завела вторую - уж больно приглянулась соседская тёлочка. Когда же предложили взять скотинку себе, сил не было отказаться. Красоткой теперь её величает. Не нарадуется хозяйка: коровёнка хоть куда - и молока много даёт, да такого, что лучше, наверное, и не бывает. Деревенские уж так его нахваливают!

В жизни моей хорошей знакомой Валентины Николаевны Филипповой из деревни Савино всё шло своим чередом: работа, огород, хозяйство. Сначала заглядывала вперёд на год - дескать, надо сделать одно, другое, а вот это подождёт… В обыденности откладываний дел на потом прошло время, и не заметила, как состарилась…

- Счастье зачастую оказывается совсем не там, где его ждёшь, - сказала однажды Валентина Николаевна. - Оно появляется, а мы его не замечаем. Лишь потом до нас доходит: ведь это и было счастье! Оно складывалось для меня из лесной свободы, первых шажков по родной земле моих детей, усталости от обычной ходьбы, из ржаного ломтя, смоляного запаха и гулких ударов шишек о родимую землю…

Прошлое своё каждый человек, имеющий чуткое сердце, хранит в душе и не растрачивает понапрасну, дожидаясь той счастливой минуты, когда оно, это прошлое, само поманит к себе и напомнит, кто ты и откуда родом, где набрал ты силу для жизни и хватит ли тебе её на будущее.

И вот только теперь нежданно-негаданно всё во мне всколыхнулось вдруг, и я, забыв про всё, будоражу себя воспоминаниями, чуя в весеннем воздухе запах ласковой Болвы…

Далёконько уже отнесло те прожитые годочки, но громкий голос Валентины Николаевны будто рядом.

- Как доехали? Дороги-то у нас не ахти какие. Ничего, сейчас отдохнёте. Молочком вас покормлю. И всё станет на свои места, - всякий раз так говаривала она по случаю моего приезда.

Вот и решил я все свои разрозненные заметки, что когда-то писал, объединить в одно целое повествование. Что из этого получилось? Читайте.

Деревня Савино, где живёт Валентина Николаевна, за неширокой кочковатой поймой открывалась вся, сразу. Было ощущение, что когда-то давно дома её, точно испуганные девчонки, вылетели из леса, не чуя ног, промчались по лугу к малой речке и там остановились, рассыпались по берегу. Так они и стояли, может быть, не одну сотню лет. Состарились и лес, и дома. Но всё-таки помнили тот давний день и весёлый испуг, ужас и хохот.

Сейчас деревня полыхала рябинами, отблёскивала чистыми окнами. Каждый дом стоял отдельно, каждый перекособочился по-своему, и в этом было их лукавство. Где-то на верху деревни неторопливо постукивал молоток - отбивали косу, сенокос не за горами… При ударе он как бы излагал неторопливую повесть житейских ленивых хлопот: "Ничего, дорогой друг, всё идёт-катится помаленьку, так уж заведено… Жизнь продолжается дальше”.

Савино, даже по масштабам современного посёлка Заречный, расположен на отшибе. Шестьдесят дворов всего. Овраг делит деревню на две части. В том "микрорайоне", где стоит дом Филипповой, картина такая: несколько изб брошены, в другие хозяева наезжают дачниками, в остальных живут одинокие старенькие бабушки. Дом Филипповой самый людный: она сама да сын Андрей, да дочка Маргарита, да их семьи - частые гости, словом, скучать ей не дают.

Справившись с дневными домашними делами - уборкой, стиркой, топкой печи, после ужина Валентина Николаевна приступает к глаженью белья. В её движениях - удовлетворённость и спокойствие, которые знает каждая хозяйка, успевающая всё сделать, что наметила, и вот теперь осталось последнее. Медленные движения утюгом, взмахи простынёй и неспешные разговоры, в том числе и о том, как хотела когда-то из Савина уехать.

...С одноклассницей поступили в Калужское педагогическое училище. Из деревни после десятилетки тогда уезжали почти все.

Город показался Валентине шумным, общежитие - скучным и казённым. Люди опытные говорили: надо немного потерпеть, привыкнешь. А зачем? Дома-то привыкать не надо, и так хорошо…

Окончила педучилище и сразу же вернулась домой. Савино - родное по сей день, ближе больше ничего нет. Работала в школе, детишек уму-разуму учила.

Здесь же, в деревне, вышла замуж, родила детей. Их у неё двое. Старший Андрей с семьёй живёт в Людинове, в полиции работает. Младшая Рита - в посёлке Заречный, работала фельдшером. Сейчас - на "скорой помощи".

Сын начисто опровергает расхожее мнение, будто "молодёжь не та пошла", будто гонится она за лёгкой жизнью. Во-первых, Андрей, скорее всего, вообще ни за чем гнаться не станет. Не тот характер: парень обстоятельный и с чувством собственного достоинства. Во-вторых, он умеет и любит работать. Между прочим, в армии ему предлагали учиться. Но он пожелал вернуться в Савино; это уж потом пошёл работать в полицию.

Андрей, как мать и бабушка, всё хлопочет, не присядет: то снег разметает, то на сеновале что-то ладит. Ведь совсем недавно Валентина Николаевна держала двух коров, а теперь к ним прибавились ещё два телёнка. Одного сена нужно заготовить более двух тонн…

"Да будет тебе, - обычно уговаривает сына мать, - посиди хоть маленько-то". Где там! Андрей уже у порога: обещал матери в клубе помочь. Валентина Николаевна жалеет сына: всё работает и работает, а молодость-то не на век дана… Рассуждая так, она тем временем кладёт дрова к загнетке печи, чтобы чуть просохли. Постоянно в делах и заботах - самое привычное её состояние.

Может, потому и не было у Валентины проблем с трудоустройством после педучилища. Вначале работала в совхозе на ферме - дело знакомое. Не гнушалась никакой работой и всякое дело исполняла с усердием, которое было не напускным, а идущим от её характера, от её натуры.

Валентина воспитывалась в семье, где было девять детей; не как сейчас один, самое больше двое. Мать говорила, что человек должен всякую работу делать, а если не умеет, то это стыдно. Хороша ли работа, хороши ли люди - тоже спрашивать не полагалось. А вот годен ли ты для дела - над таким вопросом приучала мать думать. Потому, видимо, и не была никогда работа в тягость для Валентины Николаевны.

Встаёт она поутру легко. Перво-наперво надо печку протопить. Не зря говорят - танцевать надо от печки. Затем коров с телятами накормить, кур, собаку…

В отношениях с людьми Валентина лёгкий человек, мягкий. Всегда старается помочь своим землякам.

По верхней улице проложена хорошая дорога. Глядишь, и газ скоро в домах будет, о чём раньше даже и не мечталось (сейчас голубое топливо в деревню уже пришло - авт.).

Вообще-то, место её работы находится недалеко от дома: несколько минут пешочком пройти через овраг, и вот он - клуб, здесь же библиотека. Валентина Николаевна, почитай, всю жизнь, пока в деревне была начальная школа, трудилась учителем. Рабочего стажа набралось аж далеко за сорок лет. Это её потом пригласили поработать в клуб. С тех пор, наверное, десятка два лет уже прошло.

- Дорога туда, дорога обратно, привыкла я уж к этому пути, - говорит Валентина Николаевна.

- Где-то прочитала, и эти слова запали в душу, - продолжает она, - что общественная активность может быть не что иное, как умение слышать и слушать другого. Сюда бы ещё добавила, что общественная пассивность, наоборот, - неумение услышать человека. Но это, честно, не про меня! Давно для себя усвоила: важно каков человек общественно активный, и надо, чтобы таких людей было больше.

Всё это замыкается на пугающий в своей простоте вопрос: почему мы столь легки на сочувствие, податливы на "ахи" и столь тяжелы на малое дело? Отчего большинству легче выступить на пяти собраниях с проповедью о любви к деревне, чем посадить или просто сберечь одно дерево? Затраты энергии ведь в том и другом случае несравнимы.

Почему виноват всегда некто абстрактный, а "бяка" живёт в другом месте? И кто, в конце концов, я сам, как не тот же деревенский лесник, который не любит смотреть, как щепки летят?

Филиппову застать дома трудно. Она - сельский депутат. Денег за это не платят - обязанности не велики. Но с какой стороны посмотреть: жить в деревне, где одни престарелые люди, о ком надо позаботиться. Думается: так ли уже это легко и просто? Поскольку сельский депутат, как бы поточнее выразиться, - не должность, а старший в большой деревенской семье, извернись, но проблему реши.

- С чем люди идут к депутату? - пытаю я.

- А со всякой мелочью. Дрова привезти - нужно помочь. Порой, умер человек - опять идут ко мне. Бывает, лазаю на чердак, трубы смотрю, и до этого доходит, - улыбаясь, рассказывает Валентина Николаевна. - Фонари на улице чтобы горели, колодцам в деревне требуется ремонт - занимаемся и этим. Приятно, что потом люди “спасибо” говорят. И, конечно же, во всём нам активно помогает сельская администрация.

Действительно, почему так получается, что, образно говоря, на возу едут все, а толкают его единицы? Причём, так происходит не только в Савино.

- И не надо, чтобы все как один участвовали в общих делах, - считает фельдшер Маргарита Александровна Титкина. - Важно, чтобы жители уважали тех людей, которые радеют за их улицу и деревню. Ведь машину двигает не вся машина, а лишь двигатель. Так и здесь.

- Буквально всем она интересуется, - говорила о Филипповой глава сельской администрации Лазарева. - Если какое-то решение администрация без неё принимает - сразу просит объяснить: почему да как?

Более тридцати пяти лет назад впервые избрали Валентину Николаевну Филиппову сельским депутатом. С тех пор её рабочее место - вся деревенская округа. Вот так, с полной самоотдачей трудилась Филиппова в трёх своих ипостасях: спасала от забвения деревню Слободу, облегчала жизнь родной деревни Савино, связывала глубинку с властью.

У главы сельского поселения "Село Заречный" Веры Васильевны Лазаревой есть все основания заявлять: "На таких ответственных людях Россия держится!"